Одна странная рыба. Да здравствует биоразнообразие!
29.02.2020 20:30 «Агро Перспектива» (г. Киев) —
Мясистая, с толстыми губами, глаза как будто обведены размазавшейся тушью. Голова похожа на украшенную изящным рисунком наковальню. Туловище мерцающего голубого цвета. Во внешнем виде этого существа борются комическое и величественное. Известная под прозаическим именем как рыба-губан или под более царственным — рыба-наполеон, эта рыба кажется то поразительной, то очаровательно уродливой. Но ни ее интригующая внешность, ни роль в поддержании морской экосистемы (рыба охотится на вредных морских животных и способствует здоровью коралловых рифов) безопасности рыбы-наполеона не способствовали. Половозрелость у рыбы наступает поздно, и размножается она редко. На то, чтобы рыба достигла коммерческого размера, уходят годы. А когда она вырастает, рынок оказывается безжалостным. Необузданный аппетит к этому кулинарному деликатесу в Восточной Азии привел к сильному истощению запасов. Об этом говорится в публикации ФАО. К 2004 году СИТЕС рыба была признана нуждающейся в мерах торгового контроля. Индонезия — как страна одного из основных мест ее обитания — приняла закон, направленный на борьбу с ее незаконной торговлей. Однако из-за низкоэффективного исполнения законов, а также цен на рыбу — всего один килограмм рыбы-наполеон может стоить до 850 долларов США, — это бирюзовое чудо может скоро превратиться в редчайшее зрелище. И тут появляется промысловая аквакультура. Традиционная промысловая аквакультура довольно незамысловата: молодь ловят на воле, затем помещают на рыбные фермы, где она растет в контролируемых условиях. После достижения достаточного для продажи размера рыба продается для потребления человеком. Этот метод обычно ассоциируется с тунцом обыкновенным, которого отлавливают в коммерческих целях и откармливают для подачи на стол в ресторанах. Иногда его применяют и к недорогим видам рыбы, там где рыба потребляется на местах для улучшения рациона питания малоимущих групп населения. В некоторых частях Индонезии сама собой появилась новая разновидность промысловой аквакультуры. Островные общины отлавливают рыбу-наполеон, но не молодь, а практически мальков, у которых уровень смертности в природе наибольший. В естественных условиях выживаемость у рыбы-наполеон невысока: даже в непромысловых районах взрослая популяция едва достигает двух особей на 10 000 кв. м рифов. «Говорят, что ловить рыбу нельзя до тех пор, пока она не отнерестилась хотя бы раз. Новый вид рыбной ловли в Индонезии меняет коренным образом этот подход: рыб отбирают на той стадии, когда они практически точно погибнут в дикой природе — и вместо этого выращивают их», — рассказывает Ким Фридман, ученый-ихтиолог ФАО, специализирующийся на восстановлении истощенных запасов. Добиваясь повышения общей выживаемости, это подход корректирует естественную выбраковку. Он также позволяет учесть логику сохранения в двоякой цели промысловой аквакультуры: коммерция и развитие. Рыбу-наполеон можно защитить, продать с прибылью и использовать для увеличения доходов рыбацких общин — все одним махом. Возникнув из экономической необходимости, этот индонезийский рыбопромысловый метод сформировался на двух группах островов страны на северо-западе Южно-Китайского моря. Годы наблюдений позволили местным рыбакам достичь тонкого понимания жизненных циклов и повадок рыбы-наполеон, говорит Фридман. «Эксперты не смогли бы конкурировать в таком доскональном знании. Но зато мы в ФАО можем предложить оценку устойчивости отбора. Мы можем проанализировать пищевую цепь и добиться рационального уровня отбора, минимального уровня отходов, а также того, чтобы раннее кормление и доращивание приводили к здоровому поведению и здоровым особям». Этот проект находится пока еще на ранней стадии. Но Фридман решительно относится к нему как к пригодным к масштабированию рабочим планам, а не как к разовому эксперименту. «Ничто не мешает тому, чтобы именно этот конкретный вариант промысловой аквакультуры смог стать нормой — не только по всей Индонезии, но во всех зонах тропических коралловых рифов в мире». Пока речь шла о лучшей участи для этой рыбы, тех, кто ее разводит, и окружающей среды. А что насчет конечного потребителя? В условиях существующей дихотомии, противопоставляющей промысел в дикой природе и разведение, как покупателю реагировать на предложение рыбы, которая ни то и ни другое и одновременно немного и то и другое? «Говоря в целом, потребителя в промышленно развитых странах не очень заботит, как получена рыба — отловлена или выращена», — рассказывает специалист ФАО по рыбной торговле и рынкам Джон Райдер. А Фридман настаивает, что хотя состоятельные потребители в Азии все еще предпочитают заплатить больше за дикую рыбу, более крупные клетки для доращивания, вместе с более здоровым режимом выращивания вполне могут сделать полученную в аквакультуре рыбу-наполеон сопоставимой с взрослыми особями, взятыми из дикой природы. Гораздо важнее то, что исследования, проведенные Попечительским советом по аквакультуре, указывают на рост в обществе ожиданий относительно того, что рыба должна поступать из устойчивых источников. Этот складывающийся консенсус отражает первые признаки политического сближения между соперничающими задачами сохранения и потребления. «По мере того, как мы готовимся к Конференции ООН по океану, — говорит Райдер, — можно видеть, как глобальный дискурс начинает смещаться от бескомпромиссного сохранения к сохранению и устойчивому использованию рыбных запасов. Мне представляется, в этом направлении и надо двигаться. Я бы поместил то, что происходит в Индонезии, в общий контекст устойчивых отношений людей с природой, в которых есть биоразнообразие плюс продовольственная безопасность плюс социальная инклюзивность». Помолчав, он улыбается, как если бы неожиданно открыл нечто одновременно очевидное и немного сенсационное: «В этом же и есть смысл ЦУР, ведь так?» Цели в области устойчивого развития (ЦУР), может быть, и не совсем про рыбу-наполеон. Но когда она проплывает мимо кораллового рифа, способствуя поддержанию жизни под водой и на берегу, рыба-наполеон оказывается вплотную связана с ЦУР — даже если ей самой об этом невдомек.
 |
